Станица Романовская расположена на левом берегу Дона, в 15 км от города Волгодонска Ростовской области. Легенда гласит, что название станицы произошло от первого русского царя из рода Романовых. В 1613 году местные казаки прибыли в Москву с челобитной о разрешении на сельское поселение. В благодарность за царскую милость хутор был назван Романовским.

Река Дон в станице Романовская. Закат

Дон и часть набережной

      Петр I - основатель многих садов и парков Петербурга и его окрестностей - видел в садово-парковом искусстве один из способов воспитания и просвещения населения России. Все ландшафтные парки времен правления Петра I создавались по лучшим образцам европейских традиций - в регулярном и пейзажном стилях. Пространство парков наполнялось множеством диковинных растений, а также малыми архитектурными формами, павильонами, садовыми затеями, фонтанами. Список парков, основанных по указам Петра Великого, включает в себя Летний сад в Санкт-Петербурге, Екатерингофский парк, садово-огородный комплекс Стрельны, царский сад в Риге, парк Кадриорг (Екатериненталь) в Таллинне, верхний и нижний парки в Петергофе. Образцами для устройства зеленых парковых пространств служили аптекарские огороды, ботанические и увеселительные сады Голландии, Англии, Германии и Франции, которые он когда-либо посещал или мог посещать.

Парк Кадриорг (Екатериненталь) в Эстонии

       Не правда ли, странное сочетание «розы и балет»? Тем не менее, эти два понятия связывает длительная творческая история. Есть балетные постановки, в названии которых присутствует слово «роза». Например, в репертуаре театра русского балета «Московия» есть спектакль «Белая роза из гарема» на музыку Шумана, Бизе и Шнитке. Удмуртский композитор А.Г.Корепанов в 1988 году написал музыку к балету «Соловей и роза» по одноименной сказке О.Уайльда (либретто А.Курбатова).

       Идею этой же сказки Оскара Уайльда использовал петербургский хореограф Константин Кейхель, поставив для Московского театра «Новый балет» спектакль «Зимняя роза». В балете звучит музыка Антонио Вивальди. Премьера этого балета состоялась 26 сентября 2015 года.

Наталия Корнелиевна Эрдели

       Революция сломала миллионы жизней русских людей. Часть населения вынуждена отправиться на чужбину, в эмиграцию. О покалеченных судьбах эмигрантов написано немало, но о женской доле историки до сих пор говорят очень скупо, намеками, полутонами. Вместе с тем именно женщины явили беспримерный подвиг высокого служения Отечеству, находясь вдали от родного края. Воспитывая детей в духе патриотизма и неся при этом ужасные лишения, они разжигали огонек любви к Родине в детских сердцах, не помнящих и не знающих России.

       Примером женской доли в изгнании может служить трагическая судьба Наталии Корнелиевны Эрдели, которая на посту начальницы Первой Русско-Сербской девичьей гимназии отдала все силы служению России. В череде блистательных русских офицеров, генералов, ученых и писателей, ярко проявивших себя в эмиграции, ее имя затерялось в водовороте событий. Постараемся восполнить этот пробел, хотя материалов и сведений, прямо скажем, не густо. Основными источниками для статьи нам послужили дневники и воспоминания современников Наталии Корнелиевны, которые хранятся в нашем семейном архиве, а также некоторые материалы из РГАЛИ и фондов Русского Зарубежья им. А.И.Солженицына.

       Описание Приморского парка, сделанное в 1964 году Волошиным в его брошюре «Парки Крыма», всеми интернет-ресурсами переписано под копирку, и авторы интернет-страничек не обременяют себя поисками и собственными исследованиями. Поэтому мы решили написать собственный материал, который наверняка также будет скопирован и опубликован без указания источника. Вполне осознаем это, но пройти мимо интересной истории не можем.

Уголок Приморского парка. Фото 2011 г.

     Однажды, работая в архиве Никитского ботанического сада по изучению истории садов и парков Крыма, автору этой статьи попались любопытные документы, касающиеся сведений о садовниках. Эти материалы собраны в двух папках: одна датируется 1888-м годом, и в ней собраны данные о выпускниках Уманского училища садоводства, проходивших практику в Никитском саду. В другой папке, датируемой 1906-м годом, содержатся сведения о выпускниках Никитского училища садоводства и виноделия с 1863 по 1896 год, «занимающихся службой по специальности и практикой».

        Еще Пифагор заметил, что любое явление, событие и даже премет можно описать числом. Сейчас, при современных математических достижениях, эта идея считается утопичной, даже примитивной. И все же, отвлекаясь от методики Пифагора восприятия Вселенной через число, а понимания числа через пространственную фигуру (простейшие из них – куб, шар, октаэдр и проч.), а ухватив только саму идею, мне подумалось вот о чем.

        «Умирать буду в Таиланде», - услышал я как-то раз в разговоре. У меня засосало под ложечкой. Откуда ни возьмись – зависть, злость на собственную трусливую порядочность. Вспомнился Кортасар с его «почему я не могу биться головой о стену?». Я тоже хочу умереть где угодно, только не там, где живу. Лучше – в Марокко или в Японии. Можно и в Таиланде, там сжигают. Главное, чтобы смерть была песней, стихотворением. Живописью, наконец. Жаль, что нет слова «смертопись», его бы стоило придумать. Ведь как мы обычно умираем? Серо, безыскусно, прозаично. Потом – 40 дней пластмассовых слез и вздохов. Смерти хочется иной, - праздничной, поэтичной, фонтанирующей! Оттого и место смерти должно быть ярким, красочным. Обряд, если он неизбежен, - радостным. Чтобы день перехода в мир иной ожидался с трепетом ребенка, у которого скоро день рождения. Предвкушение сказки, предощущение волшебства.

        Поисковые системы настроены на новую кровь. Честь и мужество выискиваются повсеместно: в Интернете, в книгах, в кино. Но признаться в этом не хватает у ищущих ни чести, ни мужества. Бусы доброты рассыпались по миру. Не собрать их воедино – значит не выжить.
        Я тоже шарю в виртуальной реальности, ищу соратников, но темна комната. Сколько сайтов перелопачено, а всё не то. Каждый творец замкнут на себя, даже самые чувствующие не поднимают камни лежачие. Практически через день плаваю по сайтам, рыскаю, аки волк, в надежде найти хоть кого-то, кто неравнодушен к судьбе планеты.

        Считается, что время поэтов – ночь, а я пишу песни по утрам…
        Люблю встать очень рано, когда весь мир еще потягивается, как кошка, а солнце лениво поднимается над морем. Тишина какая! Только дворник-художник шуршит своей метлой и грунтует мир чистотой.

        Ребенок смотрит телевизор с пультом в руках, причем одновременно несколько каналов. Спрашиваю: «Как ты можешь?». «А все понятно», - отвечает. Кадр или сцена длиной более 30 секунд становятся жвачкой. Поэтому реклама – любимое зрелище, ибо лаконична, образна и мгновенно сканируема. Это-то и завораживает.

           Живет себе тихий, незаметный человек в Феодосии. Ходит на работу, встречается с друзьями, играет сам себе на гитаре, иногда что-то и свое сочинится, но при этом никуда не лезет со своим творчеством, не выставляет свою уникальность напоказ. Таких в наше время пруд пруди: один на один со своим Богом. И этого уже человеку достаточно. Если о нем никто другой миру не расскажет, то так же тихо и уйдет человек, как и жил. Именно поэтому хочу прокричать о необыкновенности его и таланте.

         Однажды в Ялте со мной произошел случай, который мне показался настолько интересным, что я решил его записать. Как-то в мае, когда на улице стояла невообразимая жара, я пошел в сторону старых кварталов разыскивать плетистые розы. Дело в том, что мы с женой к этому времени уже обследовали весь Южный берег от Алушты до Фороса, пройдя пешком по всем садам и паркам бывших дворянских имений. Оказалось, что старинных роз, посаженных еще до революции, осталось немало, причем почти все они находятся в прекрасной сохранности, обильно цветут каждый год, поражая воображение отдыхающих. Стволы этих лиан давно уже одеревенели, некоторые достигли в диаметре до 30 см, а сами лозы выползли на все опоры, которые только оказывались рядом.

  Человек ищет Бога: в другом человеке, в картине мира, в истории, в науке и искусстве, на небе, наконец.
  Человек, осознанно или нет, хочет быть Богом. Это порождает стремление к власти, деньгам, славе и любви.
  Человек хочет знать, что Богом стать можно. Поэтому любое проявление гениальности, необъяснимого внутреннего величия, непредсказуемости и уникальности вызывает интерес, жажду познания тайны этого величия. В случае непонимания рождается либо зависть, либо поклонение. В случае сорадования – совозвеличивание, собственное становление. 

            Ни для кого не секрет, что мир устроен как стихотворение. Если же мир (одно из имен Бога) является саморазвивающейся системой, то в терминах поэзии его можно назвать «самостихослагающимся». То есть Бог (Жизнь, Вселенная, Абсолют, Космический разум и проч.) с одной стороны – стихотворение, а с другой – Поэт, сочиняющий это стихотворение. Объект и субъект в одном лице.

        Теперь делаем перенос: человек – это часть Бога, «неузнанный Бог», «забывший себя Бог», иносказательно человек – это метафора Бога. Соответственно, Бог - метаметафора человека (по Кедрову). Таким образом, с известной долей оптимизма, можно сказать, что поэт – 1) собственно поэт; 2) стихотворение, пишущее самое себя «по образу и подобию».